Колочинская культура

Территория

Территория распространения колочинской культуры охватывает лесную часть Поднепровья, нижнее течение Березины, Посожье, Подесенье, северную часть Днепровского лесостепного Левобережья, включая Посеймье, бассейны Верхнего Псла и Верхней Ворсклы, вплоть до верховьев Северского Донца. Недавно колочинские древности обнаружены в Верхнем Поочье. Вопрос о северной границе дискуссионен: Е.А.Шмидт относил ряд памятников Верхнего Поднепровья и верхнего течения Западной Двины к тушемлинской культуре, Н.В.Лопатин и Е.А.Горюнов – к колочинской. На юге, в районе верхнего течения Сулы, Псла, Ворсклы фиксируется обширная зона колочинско-пеньковских контактов. Из основного ареала, «ядра» культуры, происходили периодические «выплески» населения на север и северо-восток в район истоков Днепра и прилегающей части Западного Подвинья, на юго-запад в Среднее Поднепровье и на восток в верховья р. Воронеж.

Рис.1. Территория распространения колочинской культуры.

Локальные варианты

Вопрос о территориальных различиях памятников, образующих «ядро» колочинской культуры, не разработан. Локальными особенностями обладает изолированная верхневоронежская группа, которая формируется в восточной части лесостепного Подонья. В нее входят в том числе памятники так называемой линии Кривец, развивающиеся на основе колочинских древностей. С другой стороны в бассейн Верхнего Дона проникает финское население из Волго-Окского региона. Своеобразие верхневоронежских древностей обусловлено интеграцией этих культурных традиций (Обломский, 2016, с. 16, 17).

Хронология и периодизация

По современным данным колочинская культура датируется второй четвертью V – третьей четвертью / концом VII в. На ее южных памятниках встречаются фрагменты черняховской керамики, то есть, она сформировалась, либо когда на Днепровском Левобережье еще существовали черняховские поселки, либо когда предметы, изготовленные жителями этих поселков, продолжали использоваться в быту. Иными словами, временной разрыв между черняховскими и колочинскими древностями отсутствует или минимален. С ранним этапом развития колочинских традиций связаны несколько двучленных (т.е. состоящих из двух частей – пружины и корпуса, которые изготавливались отдельно) фибул с дугообразно выгнутыми спинками (рис. 2). Наиболее узко датируемые из них относятся к середине – второй половине V в. Для позднего этапа хронологических индикаторов больше. Это детали поясных наборов так называемого геральдического стиля, пальчатые и антропозооморфные фибулы днепровских типов (рис. 3) и другие изделия, хорошо известные по кладам «древностей антов» I (ранней) группы, которые также именуются кладами типа Мартыновского (Родинкова, 1996, с. 125, 126; Обломский, 2016, с. 48–58). Время их сокрытия определяется в рамках второй половины – третьей четверти VII в. (Гавритухин, 1996). Вероятно, тогда же прекратилась жизнь на большинстве колочинских памятников, хотя некоторые поселения, судя по сделанным на них находкам (например, обломку серьги со звездообразной нижней частью с городища Никодимово (рис. 30: 19)), могли существовать дольше, до конца VII в.

Рис. 2. Хронологические индикаторы раннего этапа колочинской культуры.Рис. 3. Хронологические индикаторы позднего этапа колочинской культуры.

Краткая история изучения

Начало исследованиям колочинских древностей положили раскопки Э.А.Сымоновичем (рис. 4) городища Колочин-1 в 1955–1960 гг., материалы которых публикованы в 1963 г. (Сымонович, 1963, с. 97–137). Одной из ключевых проблем в изучении культуры с самого начала стала проблема ее этнической атрибуции. К 80-м годам ХХ в. сформировались три основные концепции, в соответствии с которыми носители колочинских традиций были: 1) славянами (Э.А.Сымонович, В.Н.Даниленко, П.Н.Третьяков, Е.А.Горюнов, Л.Д.Поболь, В.Д.Баран); 2) балтами (В.В.Седов, И.П.Русанова, А.Г.Митрофанов); 3) народом «между славянами и балтами» (М.Б.Щукин, Д.А.Мачинский, Г.С.Лебедев). Сегодня большинство исследователей видят в них представителей одного из восточнославянских племенных объединений. М.Б.Щукин предположил, что эта археологическая общность соответствует венетам Иордана (Щукин, 1987, с. 115). К его мнению присоединился Р.В.Терпиловский (Терпиловский, 2003, с. 429).
Большое значение имели работы П.Н.Третьякова, предложившего периодизацию древностей Подесенья первой – третьей четвертей I тыс. н.э. и датировавшего верхнюю границу существования колочинской культуры рубежом VII–VIII вв. (Третьяков, 1982, с. 71–83, 133). Е.А.Горюнов развил его идеи и доказал генетическую связь колочинской и деснинского варианта киевской культур (Горюнов, 1981, с. 15-63). Материалы с территории Белоруссии рассматривали Л.Д.Поболь, О.А.Макушников. Современные представления о различных сторонах жизни и деятельности колочинского населения во многом основываются на работах Р.В.Терпиловского, А.М.Обломского; отдельные аспекты проблематики (классификация лепной керамики, хронология, реконструкция костюма, комплекс вооружения, хозяйство и др.) изучали Д.В.Середа, И.В.Зиньковская, Н.В.Лопатин, В.Е.Родинкова, И.О.Гавритухин, О.А.Щеглова, А.В.Скиба, А.А.Седин, Е.А.Шмидт, М.М.Казанский, С.А.Горбаненко и другие исследователи.

Рис. 4. Эраст Алексеевич Сымонович.

Типы памятников

На сегодняшний день раскопками изучены более 80 памятников колочинской культуры. Большинство их представляют собой неукрепленные селища. Преобладают небольшие, площадью до 0,7 га, более крупные (до 2 га) редки. В ареале культуры известны девять городищ, на которых зафиксированы оборонительные сооружения раннего средневековья. Несколько объектов (в том числе одно городище) интерпретированы как культовые. Исследованы 17 могильников, которые делятся на грунтовые и курганные в соотношении примерно 2 : 1.
С колочинской культурой связана серия кладов, большинство которых относятся к кругу «древностей антов» I (ранней) группы, по классификации О.А.Щегловой (Щеглова, 1990), или к так называемым днепровским раннесредневековым кладам типа Мартыновского. Они включают украшения и детали женского и мужского уборов из серебра и сплавов на основе меди, свинцово-оловянные изделия разного назначения, отдельные предметы вооружения и конского снаряжения, бытовые вещи, инструменты и др. Непосредственно на колочинском поселении найден клад в Гапоново, на территории распространения культуры – комплексы в Трубчевске, Мене, Судже (Новосуджанский), Судже-Замостье, Куриловке, Шевченково, Черкасской Конопельке и др. Клад, содержащий среди прочего обломки вещей «мартыновских» типов, обнаружен также на поселении Большие Будки, но его принадлежность к «древностям антов» I группы некоторые исследователи подвергают сомнению. Кроме того, в Верхнем Поднепровье, в Вежках, Могилеве-Змеёвке и Никодимово, найдены клады украшений, не принадлежащих кругу «древностей антов», а на городище Колочин – клад серпов (Обломский, 2016, с. 23–25).

Опорные памятники

Городища: Колочин-1 (Беларусь, Гомельская область, бассейн Днепра), Могилев (Змеёвка) (Беларусь, г. Могилев, р. Дубровенка, приток Днепра), Никодимово (Беларусь, Могилевская область), Кисели, Черкасово, Вежки (Беларусь, Витебская область), Демидовка (Смоленская область, р. Русановка, бассейн Днепра), Близнаки, Акатово (Россия, Смоленская область).
Неукрепленные поселения: Александровка І, Роище, Лёвкин Бугор, Заярье, Колодезный Бугор (Украина, Черниговская область, бассейн Десны), Смольянь (Брянская область, р. Десна), Посудичи (Брянская область, р. Судость, приток Десны), Картамышево-3, Курочкин-3 (Курская область, р. Псел), Воробьевка-2 (Курская область, бассейн р. Сейм), Кривец-4 (Липецкая область, р. Воронеж), Ходосовка (Диброва) (Украина, Киевская область, бассейн Днепра), Большие Будки (Украина, Сумская область, р. Терн, приток Сулы), Красное-4 (Украина, Сумская область), Литвиновичи-3 (Украина, Сумская область, р. Клевень), Нисимковичи-1 (Беларусь, Гомельская область, р. Покоть), Носовичи (Беларусь, Гомельская область, р. Уть).
Могильники грунтовые: Лебяжье-1 (Курская область, р. Сейм), Княжий (Курская область, р. Суджа), Картамышево-2 (Курская область, р. Псел), Усох (Брянская область, р. Десна), Новый Быхов, Тайманово, Нижняя Тощица (Беларусь, Могилевская область, бассейн р. Днепр), Акатово (Смоленская область).
Могильники курганные: Кветунь (Брянская область, бассейн Десны), Артюшково (Курская область, бассейн р. Сейм), Бездрик (Украина, Сумская область, р. Бедрик), Воронино (Беларусь, Могилевская область, бассейн р. Днепр).

Положение памятников в рельефе

Чаще всего колочинские поселения размещаются на сниженных участках речных долин (останцы в пойме, первая надпойменная терраса) (рис. 5), однако известны и такие, которые находятся на высоте от 5–7 до 20 м от водного источника. Как правило, они образуют сгустки («гнезда»), состоящие из 5–8 памятников и отделенные друг от друга значительными расстояниями. Городища обычно занимают возвышенные мысы коренных берегов рек, образованные оврагами (рис. 6). Могильники расположены в пределах речных долин и на надпой¬менных террасах недалеко от воды, т. е. в тех же топографических условиях, что и поселения. В ряде случаев они непосредственно примыкают друг к другу.

Рис. 5. План поселения Большие Будки (Хутор).Рис. 6. Вид на городище Колочин-1.Рис. 6А. Вид на поселение Куриловка-2.

Планиграфия памятников

Планировка большинства селищ неясна из-за относительно малых раскопанных площадей. В Александровке-1, где исследован достаточно большой участок, жилища расположены довольно далеко друг от друга, что может свидетельствовать о наличии усадеб. Кроме жилых построек на поселениях встречаются хозяйственные, в которых нет следов отопительных сооружений. Весьма многочисленны разнообразные ямы, также использовавшиеся для хозяйственных целей, известны так называемые выносные (находящиеся вне жилищ) очаги.
Городища с напольной стороны, а иногда и в мысовой части (Никодимово), и в целом по периметру (Близнаки) укреплялись валами – от одного до трех. На краях площадок и на валах встречаются деревянные конструкции. По периметру городища Колочин-1 обнаружены так называемые жилые стены (рис. 7). Они представляли собой два параллельных частокола, пространство внутри которых было разделено на отсеки с очагами. В стене был сделан проход-ворота. Остатки подобного сооружения открыты также в Вежках. Иногда похожие дома с внутренними дворами находились в средней части площадок (Демидовка, Никодимово, Близнаки, Акатово). Судя по всему, городища служили населению колочинской культуры убежищами на случай внешних угроз и местом обитания воинских отрядов.
От них отличается Золотомино, имеющее вид круглой площадки с кольцевым валом и дополнительными подковообразными валами и рвами с напольной стороны. О.А. Макушников интерпретировал его как святилище (Макушников, 1999. С. 351, 352). К культовым объектам относятся также жертвенные комплексы, исследованные на городищах Случевск (Шинаков, 1986, с. 68–72) и Никодимово (Седин, 1997, с. 280, 281). Они содержали останки людей и кости животных, колочинскую керамику, оружие и детали конского снаряжения, украшения.

Рис. 7. План площадки городища Колочин-1.

Традиции домостроительства

Все жилища представляют собой прямоугольные или, реже, подквадратные полуземлянки глубиной в среднем 0,3–0,5 м и размерами 2,8–5,6 х 3,1–5,8 м (рис. 8). В большинстве случаев протяженность стен составляет 4–4,3 м. Остатки сгоревших бревен и столбовые ямы позволяют реконструировать стены как срубные и каркасные. Полы плоские земляные, иногда подмазаны глиной. Достаточно часто использовался центральный опорный столб кровли. Встречаются также столбовые ямки от подпорок мебели. В некоторых домах найдены внутренние ямы-погреба.
Жилища отапливались очагами, которые, как правило, представляли собой костры, разводившиеся непосредственно на полу (иногда в неглубоких ямах или на специально устроенных глинобитных площадках) в центральной части, около стены или в углу. На территории Верхнего Поднепровья исследованы два жилища, отопительными сооружениями в которых служили располагавшиеся в углу печи-каменки.
Хозяйственные постройки в целом имеют такую же конструкцию, как жилые. Их отличает отсутствие очагов и зачастую меньшие размеры.

Рис. 8. Образцы жилищ колочинской культуры.

Погребальный обряд

Погребения колочинской культуры совершены по обряду трупосожжения на стороне, лишь в одном случае зафиксировано сожжение на месте. Могильники делятся на грунтовые (исследованы 11) и курганные (исследованы 6). Грунтовые состоят из круглых (диаметром до 0,9 м) либо овальных (размерами 1,1–1,35 х 0,8–1 м) ям глубиной 0,2–0,5 м, в которые помещались остатки кремации (рис. 9). Известны урновые, смешанные (кости находились в сосуде-урне и рядом с ней) и безурновые (ямные) захоронения. Ямные преобладают по всей территории культуры. Сожженные кости в них могут составлять скопления или быть рассеяны по всему заполнению, часто они фиксируются вместе с остатками погребального костра – углями, золой. Изредка наряду с человеческими встречаются кости животных.
В Картамышево-2 отмечена интересная разновидность обряда – погребальные площадки (рис. 10). Все семь исследованных площадок имели прямоугольную форму, размеры 2,1–3,9 х 1,15–2,9 м, и были ограничены канавками, в основаниях которых читались следы от столбов. То есть, они огораживались какими-то деревянными конструкциями, имевшими иногда разрывы – места входов. В пределах ограды совершалось от одного до трех захоронений. Кроме того, в Картамышево-2 найдена несожженная голова ребенка – единственная известная ингумация колочинской культуры (Горюнова, 2004).
Курганы распространены на севере лесостепного и в лесном Поднепровье. Все они имеют круглые насыпи диаметром 5– 12 м и высотой 0,5– 1,3 м (рис. 11). Перенесенные с погребального костра кости, как правило, разбросаны в насыпи, иногда образуя скопления. Их часто сопровождают фрагменты керамики, располагающиеся так же бессистемно; зафиксированы уголь, зола и углистые пятна. Реже встречаются курганы, в которых погребения устроены специально: 1) безурновые в насыпи, под насыпью на горизонте и в ямке ниже насыпи; 2) урновые на горизонте и в яме под насыпью. Сопроводительный инвентарь мог находиться как в погребениях, так и в насыпях. Под курганами в трех случаях прослежены сожженные деревянные конструкции.
Инвентарь колочинских захоронений и в грунтовых могильниках, и в курганных беден и не составляет устойчивого набора. Часто находятся обломки сосудов, изредка – целые горшки. Кроме того, обнаружены бытовые предметы (пряслица, ножи, куски кремня, возможно, служившие кресалами), оружие (наконечники копий, стрел), украшения (фибула, булавки, бусы, кольца, браслеты, пряжки и детали поясной гарнитуры). Многие вещи имеют следы воздействия огня, но встречаются и не побывавшие в костре. Видимо, они представляли собой символические дары. Некоторые предметы сломаны еще в древности, что, возможно, было частью ритуала (Обломский, 1996, с. 104–108; Обломский, 2016, с. 25–34).

Рис. 9. Образцы грунтовых трупосожжений лесного Поднепровья.Рис 10. Планы и разрезы погребальных сооружений могильника Картымышево-2.Рис. 11. Планы колочинских курганов.

Керамический комплекс

Найденная на колочинских памятниках керамика делится на лепную (кухонную и столовую) и гончарную импортную. Лепная, как правило, не орнаментирована. Крайне редко венчики сосудов бывают украшены насечками, нанесенными ножом. Под венчиками и на тулове иногда имеются налепные валики. В виде исключения встречается лощеная посуда. Большая часть лепной керамики – слабопрофилированная. Преобладают округлобокие горшки с отогнутым наружу изогнутым венчиком (рис. 12: 1, 3, 4), есть также открытые и закрытые сосуды с незначительно отогнутым венчиком (рис. 12: 5–10), баночные и усеченно-конические формы (рис. 12: 2, 14). Из ребристых наиболее часты биконические и цилиндро-конические сосуды (рис. 12: 15–17). Достаточно широко распространены глиняные диски, плоские или со слабо отогнутым бортиком (рис. 12: 21). Известны миниатюрные сосуды (рис. 12: 19), которые интерпретируются как ритуальные или как детские игрушки. Гончарная керамика обнаружена на памятниках южной части колочинского ареала, относящихся к раннему этапу существования культуры, и представлена единичными обломками черняховской посуды.

Рис. 12. Классификация керамики колочинской культуры по А.М.Обломскому.Рис. 13. Лепные сосуды могильника Лебяжье-1.Рис. 14. Лепная керамика поселения Большие Будки (Хутор).Рис. 15. Лепная керамика городища Колочин-1.

Вещевой комплекс

Вещевой комплекс колочинской культуры в целом довольно беден. В него входят бытовые изделия, инструменты и орудия труда, предметы вооружения и снаряжения коня и всадника, мужские и женские украшения и аксессуары костюма. Среди предметов быта наиболее многочисленны пряслица (рис. 16; 17: 7–13). В большинстве случаев они биконические, изредка бывают украшены наколотыми и прочерченными точками и линиями, образующими зигзаги, углы, свастики, кресты и т.п. Найдены также железные ножи, топоры, кресала, пинцеты (рис. 17: 1–5, 14–24), пружинные ножницы, служившие, возможно, для стрижки шерсти (рис. 18: 6). Известны изделия, связанные с рыболовством (железные крючки, наконечники пешни и двузубой остроги) (рис. 18: 7–11), ремесленные инструменты (пробойники или шилья, резец, тесла, тигель, предназначенный для плавки цветного металла (рис. 17: 6; 19), литейные формы и матрицы для изготовления украшений). Орудия земледелия представлены обломками наральников, серпами и косами-горбушами (рис. 18: 1–3, 5). Для переработки урожая использовались зернотерки (рис. 18: 4) и ротационные жернова (на ранней стадии культуры).
К предметам вооружения принадлежат наконечники копий, в том числе метательных (рис. 20; 21), и стрел, преимущественно трехлопастные. Известны обломок меча (Никодимово), два боевых ножа и топор-франциска (Демидовка). Защитное вооружение представлено фрагментами кольчуг, пластинкой от наборного панциря (рис. 22). К снаряжению боевого коня относятся двух- и трехчастные удила (рис.23), железные шпоры (рис. 24), прямоугольные пряжки с вогнутыми боковыми сторонами, которые традиционно считаются подпружными.
Набор украшений, использовавшихся колочинским населением, более или менее полно реконструируется для финального этапа культуры благодаря кладам «древностей антов» I хронологической группы и другим, содержавшим принадлежности мужского и женского убора. На поселениях и в могильниках таких находок во много раз меньше, но они представлены теми же разновидностями, что и в кладах. В южной части колочинского ареала с женским костюмом связаны пластинчатые головные венчики, односпиральные и круглопроволочные височные кольца, шейные гривны разных типов, фибулы пальчатые, с каймой из птичьих голов, антропозооморфные, широкопластинчатые, цепочки, трубчатые и спиральные пронизи, разнообразные подвески (умбоновидные, трапециевидные, двуспиральные, колокольчики), бусы, браслеты с цельнометаллическими расширенными или изготовленными в форме стилизованных змеиных головок концами, мелкие нашивные и подвесные бляшки, возможно, пряжки и единичные поясные накладки и наконечники (Родинкова, 2011, с. 242, рис. 1) (рис. 25). Убор женщин Верхнего Поднепровья выглядел несколько по-иному. Только в этом регионе известны головные жгуты, своеобразные гривны, имеющие аналогии в Прибалтике и волго-окском регионе, височные кольца, у которых один из концов раскован в форме лопасти, браслеты с расширенными сегментовидными концами (рис. 27; 28) (Обломский, 2016, с. 54). К мужскому костюму относятся металлические украшения ремней, выполненные в так называемом геральдическом стиле (рис. 29).
Для более ранних периодов материалов, позволяющих говорить об уборе колочинского населения, не так много. Тем не менее, можно утверждать, что использовались фибулы разных типов, булавки, небольшие круглопроволочные височные кольца (рис. 31: 1–3, 5–16), браслеты с цельнолитыми круглыми или овальными орнаментированными концами, а также пояса, украшенные накладками – прямоугольными, с выступами в виде стилизованных изображений птиц и др. (рис. 32).

Рис. 16. Глиняные пряслица колочинской культуры.Рис. 17. Бытовые предметы и орудия труда.Рис. 18. Бытовые предметы и орудия труда.Рис. 19. Инструменты.Рис. 20. Предметы вооружения. Наконечники копий.Рис. 21. Наконечники копий.Рис. 22. Предметы вооружения.Рис. 23. Предметы конского снаряжения. Удила.Рис. 24. Железные шпоры.Рис. 25. Предметы женского убора круга «древностей антов» I группы.Рис. 27. Клад украшений с городища Вежки. Рис. 28. Браслеты с сегментовидными концами. Городище Никодимово.Рис. 29. Предметы мужского убора круга «древностей антов» I группы.Рис. 31. Украшения колочинской культуры.Рис. 32. Украшения мужских поясов.

Хозяйство, занятия населения; устройство общества

Судя по имеющимся данным, носители колочинских традиций занималось земледелием, основной формой которого, по-видимому, была подсека. Возможно, традиционно использовались пойменные участки. Возделывались ячмень, пшеница, просо, рожь, овес, горох, бобы, чечевица. К техническим культурам относится конопля. На городище Никодимово получены материалы, позволяющие говорить о животноводстве. Разводили крупный рогатый скот, свиней, лошадей, мелкий рогатый скот. Находки указывают также на занятия населения рыболовным промыслом и ткачеством. Существовало кузнечное ремесло; орудия труда изготавливались из кричного железа с применением пакетного металла из нескольких полос железа и стали. На поселении Старые Ивайтенки-1 в Брянской области открыта производственная площадка, где занимались обработкой цветного металла и изготовлением деталей ременной гарнитуры второй половины V – начала VI в. Здесь найдена серия матриц и обломки литейных форм (Никитина, Радюш, Федонин, 2018). Данных о внешней торговле колочинского населения мало. Наиболее распространенными группами импортных предметов являются стеклянные бусы и янтарь.
Характеризовать организацию колочинского общества сложно из-за отсутствия достоверной информации. По погребальному инвентарю какие-либо социальные группы не выделяются. Однако богато украшенные наборные пояса традиционно считаются принадлежностью костюма мужчины-воина. О формировании воинского сословия могут свидетельствовать и находки оружия, в том числе профессионального (мечи), и элементы снаряжения всадника (шпоры), сравнительно многочисленные в колочинской среде. По мнению М.М.Казанского, у славян в раннем средневековье существовали конные подразделения и отряды легко вооруженной пехоты. Конные воины имели наборные защитные панцири или кольчуги, луки, могли использовать клинковое оружие. Пехотинцы были вооружены копьями, дротиками, топорами, вероятно, также луками. Можно думать, что эти выводы справедливы и в отношении колочинской культуры. Местами обитания таких воинских отрядов, по-видимому, служили городища (по крайней мере, в лесной зоне). Их деревянные наземные постройки сильно отличаются от жилищ малых семей, исследованных на селищах. На городищах, как правило, отсутствуют или редки ямы для хранения продуктов, типичные для любого сельского поселения. Наконец, именно на городищах обнаружено большинство предметов вооружения и вещей, связанных с воинской культурой.

Происхождение

Колочинская культура имеет прямое отношение к восточной «линии» славянского этногенеза. Она связана по происхождению с деснинским вариантом киевской археологической общности. Прототипы в киевской среде имеют колочинское домостроительство и наиболее массовая разновидность погребального обряда (ямные захоронения с рассеянным расположением кремированных костей, остатками погребального костра и обломками горшков). Набор сосудов деснинского варианта киевской культуры отличается от раннего колочинского лишь нюансами. Р.В.Терпиловский предложил даже выделять так называемые переходные памятники, демонстрирующие перерастание киевских деснинских традиций в колочинские (Терпиловский, 1997, с. 113, 114). Формирование колочинских древностей протекало одновременно с финальным этапом существования черняховской культуры, на что указывают находки черняховской гончарной керамики на южных колочинских памятниках. Очевидно, в гуннское время, по мере отхода части черняховского населения на запад, деснинские племена проникали на территорию Днепровского Лесостепного Левобережья, и здесь складывалась южная граница колочинской культуры.

Дальнейшая судьба

Колочинская культура прекратила свое существование в третьей четверти – конце VII в. Следы пожаров на городищах Верхнего Поднепровья позволяют предположить, что жизнь на них прекратилась в результате военных действий. На Днепровском лесостепном Левобережье лепная керамика колочинского облика найдена в некоторых ранневолынцевских комплексах последующего времени, но в целом колочинская культура не стала основой какой-либо археологической общности ни в лесной, ни в лесостепной зоне. Это означает отсутствие эволюционного развития ее традиций. Часть населения культуры, по-видимому, ушла в направлении истоков Днепра и прилегающей части Западного Подвинья, в верховья р. Воронеж, в среднее Поднепровье.

Обзор подготовлен А.А.Пономаревым (ГАУГН) на основе авторского текста заведующнго отделом археологии эпохи великого переселения народов и раннего средневековья ИА РАН, д.и.н. А.М.Обломского

Литература